Startup Mix #35: «эффект лягушки», лимузины, персональный учет зарплаты, STEM и другое

Первый опыт монетизации Startup Mix оказался весьма успешным, зал — полон, и мы обещаем, что ценность нетворкинга и контента, которую мы декларируем, будет неуклонно расти.  Startup Mix-35 был посвящен “связи” стартапов и науки, попыткам монетизации научных изобретений и «пропасти», существующей между учеными и бизнесменами. Как «связать» науку и бизнес? Как сократить разрыв между научной компетенцией и коммерческой реализацией? Стартапы — это не только чисто IT-проекты, и это — лейтмотив всего Startup Mix под #35. Для того, чтобы адекватно оценить огромный разрыв между наукой и бизнесом, мы пригласили к обсуждению экспертов и решили посвятить “науке” отдельное мероприятие.

 

С вводной презентацией о роли науки в стартап-экосистеме выступила Елена Селезнева, координатор Startup Mix.

В своей презентации Елена сделал акцент на прикладных возможностях проектов. Технология должна быть не только интересной с научной точки зрения, но также применимой и актуальной в коммерческом секторе.  Сегодня во всем мире развиваются коммерческие проекты в сфере робототехники и искусственного интеллекта (когда у нас? ©), нашему обществу не хватает стартапов в сфере медицины, биотехнологий, “зеленых” технологий.

Разрыв между научной компетенцией и коммерческой реализацией принято называть «долиной смерти». Создание полноценной стартап-экосистемы, внутри которой традиционное место занимают предприниматели, команды, инвесторы, менторы, должно осуществляться с вовлечением вузов, исследовательских организаций, крупного бизнеса и других стейкхолдеров.

 

 

В панельной дискуссии “Наука — как один из главных компонентов стартап-экосистемы. Как стартап может стать уникальным и масштабироваться” участвовали: Джамшид Авлони, ученый из США, CEO ConTex LLC и Altinit LLC USA; Олимжон Туйчиев, заместитель генерального директора Агентства по науке и технологиям; Шахло Турдикулова, доктор биологических наук. Заместитель директора института биоорганической химии, научный руководитель лаборатории биотехнологии Центра высоких технологий; Санджар Саидходжаев, руководитель отдела по развитию партнерства и привлечения спонсорских средств Университета Инха в Ташкенте (IUT).

Джамшид Авлони рассказал о своих разработках в области токопроводящих полимеров, используемых в промышленности, создании «теплого» одеяла для пациентов с трансплантацией органов, «умных» перчаток, антенны-невидимки и других изобретениях, подтвердив, тем самым, постулат о том, что сегодня настало время научных стартапов, и ученые, становясь на путь предпринимательства, должны стремиться к внедрению своих разработок в жизнь.

Спикеры рассказали о своих научных разработках, которые получилось коммерциализировать:

Шахло Турдикулова: Наш институт занимается разработками в сфере медицинских биотехнологий, фармацевтики, сельского хозяйства. Один из самых известных продуктов нашего института — госсипол — пигмент хлопкового масла, по существу — яд. При использовании в малых количествах у госсипола обнаружилось много чудесных свойств, в том числе — антивирусные. Так как госсипол довольно токсичен, мы разрабатываем новые варианты его применения. Один из самых известных препаратов на его основе — “Кагоцел”, который производится в России. Многие слышали о нем, но не все знают, что это наша разработка, патент принадлежит нам, и мы зарабатываем, производя для российской фармкомпании Госсипол.
Я — генетик, мы разрабатываем диагностические тест-системы для выявления генетических заболеваний, характерных для нашего региона. В Центре высоких технологий мы начинаем производить эти тест-системы, уже получили лицензию и проходим регистрацию в фармкомитете.

Олимжон Туйичев: По личному опыту могу сказать: зачастую что-то придумать намного легче, чем внедрить разработку в жизнь. Предстоящий год объявлен Годом активного предпринимательства, инновационных идей и технологий, и я верю: будет принято много грамотных нормативно-правовых актов, которые упростят нелегкий путь изобретателей.

Санджар Саидходжаев: Задача нашего университета — подготовить студентов к работе в реальном секторе бизнеса. Кроме основного академического направления мы выполняем заказы рынка по разработке IT-продуктов. Многие студенты делают свои стартапы, открывают собственные компании, а мы обеспечиваем необходимую инфраструктуру.

Участники дискуссии поделились своим мнением о том, какое место займет наука в 2018 году, объявленном Годом активного предпринимательства, инновационных идей и технологий: 

Олимжон Туйичев: Необходимо развивать предпринимательство не только в традиционном виде. Понимание среди молодежи о бизнесе — как о “купи-продай”. В обществе надо развивать понятие “предпринимательства”, но для этого нужны примеры успешных людей, построивших свой бизнес не как все, а на основе научных разработок. Последние полгода я общаюсь со многими научными деятелями, они делятся своими проблемами, но я совсем мало встречал примеров, когда человек что-то изобрел и стал зарабатывать. Надеюсь, я просто не знаю об успешных прецедентах. 
Я считаю, что “предприниматель”, “научный деятель” и “инноватор” — это три разных ипостаси. Поясню, как я это я вижу. Научному деятелю интересно что-то создавать в своей лаборатории, публиковать свои работы, повышая индекс цитирования и пр. Основная цель предпринимателей — рентабельность, быстрый возврат  вложенных денег. А инноватор объединяет и первых и вторых. Сейчас между бизнесом и научной средой — большой разрыв, для преодоления которого необходимо возводить мосты. Инноваторы, отдельные личности или организации, как раз и могут стать такими проводниками, чтобы доносить предпринимателям больше научной информации.
Планирую провести в нашем Агентстве мероприятие, которое объединит ученых с готовыми разработками и инвесторов, готовых вложиться в рентабельный научный проект. Сейчас разрабатывается постановление, в котором предлагается в научно-исследовательских институтах внедрить отдельную должность, — специалиста, который будет заниматься коммерциализацией научных разработок.

О значении образования в привязке к инновациям. В Китае появляется множество инновационных разработок, но общий уровень образования людей не соответствует: придуманы и созданы крутые изобретения, но некому обслуживать новые технологии, приходится “выписывать” профессионалов из-за рубежа. Большой разрыв между образованием и технологиями. Готовы ли мы к инновациям? 

Санджар Саидходжаев ответил на этот  вопрос: Другого варианта у нас нет :-). Наш университет работает по зарубежной модели тесного сотрудничества образования с индустрией. Среди наших партнеров — 165 профильных организаций разного рода деятельности. В прошлом году встреча “большой двадцатки” проходила в Китае, и основной посыл встречи — именно инновация станет драйвером для развития отдельных стран и мировой экономики в целом. И в Китае, и в Корее я видел, какие большие инвестиции делаются и в научно-техническую сферу и, обязательно, в образование. Несколько лет назад, когда компания Nokia еще была не в упадке, в одном из вузов Финляндии Nokia делала большие заказы местному Университету, и команды профессоров и студентов создавали большие коммерческие проекты и получили отличный опыт. В зале присутствует профессор Университета Инха Жасурбек Ходжаев. Он учился в Корее и Ирландии, в Ирландии руководил лабораторией в исследовательском Университете, где из индустрии приходили коммерческие заказы, и ученые занимались наукой, но “по заказу”.

Нашим ученым нужна инфраструктура — лаборатории, современное оборудование, инструменты для работы, датчики, сенсоры, технологии и пр.. Такие ученые, как гости сегодняшней дискуссии, могут многому научить нашу молодежь, но нужны хорошие условия для работы.

Университетам необходимо налаживать связь с индустрией. Известный случай: некий вуз получил грант на разработку технологичного решения от крупного предприятия, а когда через 1-2 года заказчики пришли “принимать проект”, их не устроило решение, которое предложил Университет. Вуз, не обсудив задачу, вне связи с бизнесом, придумал что-то, но за это время бизнес уже нашел себе более технологичное решение. Это наглядный пример того, что вузам и ученым нельзя работать без тесной связи с бизнесом.

Почему-то большинство IT-ников воспринимают стартапы только с привязкой к сайтам, мобильным приложениям, “национальным браузерам”. А сколько проектов можно сделать, “связав”  IT с медициной, сельским хозяйством и пр. Прокомментируйте, пожалуйста!  

Санджар: Для нас стратегически важно развивать направление разработки программного обеспечения. Поскольку мы Double landlocked country, нам проще экспортировать софт, нужен только хороший интернет. Израиль создает IT-стартапы, в Индии почти 4 млн. IT-специалистов, в Беларуси свой Парк высоких технологий, — эти страны отлично зарабатывают на IT-аутсорсинге.

В такой модели меньше затрат, если сравнить с лабораториями для ученых, которые нужно строить, оснащая их современным оборудованием.  Но мы стремимся внедрять IT и в другие сферы, например, в сельское хозяйство, и уже есть несколько проектов.  

Как бизнесмену начать работать с технологиями? Бизнесменам нужны гарантии…

Шахло: все зависит от задач. Зачастую бизнес ставит конкретные задачи, а у нас, элементарно, нет доступа к реактивам. В Узбекистане с этим большая проблема (2-3 месяца растаможки, и нет компании, которая бесперебойно обеспечивает нас реактивами).
Другая ситуация: группа ученых что-то разработала — и это уже “рисковые” деньги. Наш бизнес пока не готов к подобному. Я представляю Центр высоких технологий, построенный с участием Кембриджского Университета.  Коллега из Кембриджа, участвующий в комиссии по отбору “научных” стартап-проектов в Кембридже, утверждал: “выхлоп” стартапов — 5% из уже отобранных проектов. Им дают $50 000, и не все проекты “выходят” из лаборатории.
Наши же бизнесмены просят гарантий. Но в Life Sciences сложно давать гарантии, когда есть только лабораторный образец.

Олимжон: Я согласен с утверждением, что если продукт хороший, его всегда можно продать, но нужны люди, которые умеют продавать. Часто общаюсь с бизнесменами и стараюсь привлекать их к проектам в сфере инжиниринга, строительства, поскольку информации о существовании таких проектов у наших предпринимателей совсем нет.
Уже 10 лет проводится ярмарка инновационных идей и технологий, в которой участвует более 4 000 проектов и заключаются договора на огромные деньги. Год за годом проекты повторяются. Но сколько этих проектов реализовано? И чаще проекты финансировались государством, не бизнесом. В этом году мы хотим, чтобы не сами ученые придумывали, какие проекты им делать, а реальный бизнес ставил задачи ученым, исходя из своих потребностей.
Часто на наших заседаниях ученые долго доказывают: “таких решений еще не придумано и не существует”, а бизнес говорит: “мы уже 5 лет пользуемся такими решениями”. Ученые должны постоянно работать в связке с бизнес-компаниями.

Вопрос из зала: Вы говорите, что государство поддерживает стартапы. Каждый год проводятся какие-то конкурсы проектов, где проекты получают деньги, а через несколько месяцев этих проектов уже нет. Смысл в таких конкурсах и в “победных”  отчетах по итогам года? Может, государству перестать раздавать деньги и изменить модель, инвестируя по KPI и результатам работы?

Олимжон: Наше агентство вкладывает средства в научные проекты. Мы объявили в этом году конкурс “молодых” ученых и впервые внедрили модель оценки проектов не только по научной новизне, как это было раньше, но и по экономической эффективности.
Начиная с 2018 года, поддержкой стартапов будет заниматься вновь созданное Министерство Инновационного развития. Сейчас есть несколько конкурсов для стартапов (такие, как совместный проект ПРООН и ТПП, “Стартап-инициативы”), но стартапы там никто не финансирует, их только обучают. Нужен “оператор”, который будет вкладываться в стартапы. 
В вузгородке будет строиться Центр Инноваций, первые три этажа которого предполагается выделить  для бизнес-инкубаторов и коворкинг-центров. Значит, будет финансирование стартапов.

Санджар: Я не думаю, что государство должно работать по модели венчурных капиталистов, это рискованный бизнес. И это не задача банков, этим должен заниматься частный сектор. Государство может создать специальные условия — налоговые, таможенные, валютные и пр., чтобы стартапам было легче работать. Пример тому — Мирзо-Улугбекский Инновационный Центр. Государство может вложиться в образование и в инфраструктуру, в лаборатории. А финансированием должен заниматься бизнес.

Олимжон: немногие осведомлены о реальных цифрах. Из 4 500 научных проектов 1 788 проектов были внедрены в реальное производство, из них 62 проекта — в серийное производство. Проекты по серийному производству за последние 10 лет принесли в экономику Узбекистана 2.7 трлн. сумов. Об этом тоже необходимо говорить, ведь не только на конкурсы государство тратит деньги. Наши ученые тоже зарабатывают.

Ваши ожидания от Министерства Инновационного Развития? И что такое инновация, в вашем понимании?

Санджар Саидходжаев: Инновация — это новый подход, новые процессы, что-то прорывное. В решении о создании министерства четко указано: его задача — прогнозирование будущей инновационной модели Узбекистана на 10-20-50 лет вперед. Важно предугадать, какие сценарии и технологии нас ожидают, свершится ли 4-я индустриальная революция, — аналитика очень важна. Уверен, будет и работа с инвестициями, и привлечение бизнеса.

Шахло Турдикулова: скажу от имени ученых. Мы ожидаем больше возможностей и реформирование той системы, о которой мы сегодня говорили. У нас куча проблем, начиная от финансирования научных разработок, которая была внедрена еще в 2006 году и безнадежно устарела.
Очень многие научные сотрудники “сидят” на своих разработках и бояться сделать шаг. Они боятся быть обманутыми, ибо много историй обмана было. Надеемся, министерство поможет с решением этих вопросов.
Я участвовала в написании концепции Центра Инновационного Развития. Будет и юридическая, и инновационная помощь, и бизнес-инкубатор… Даже само здание будет инновационным для нашей страны.

Олимжон Туйчиев: в Указе очень подробно расписано, чем будет заниматься Министерство Инновационного Развития. С моей точки зрения, только министерство, без помощи общества и бизнеса, не сможет сделать многого. Государство не сможет помогать всем стартапам, необходимо участие бизнеса, частного сектора, государственно-частное партнерство. Министерство должно создавать экосистему, с обсуждения которой мы и начали Startup Mix #35.

 

 

Следующим пунктом мероприятия стала дискуссия с Алишером Файзуллаевым, генеральным директором Агентства по интеллектуальной собственности Республики Узбекистан на тему “Важность патентования для стартапов”. Приводим расширенные тезисы его выступления.

Патентование — один из способов стимулирования инновационной деятельности бизнеса и частных лиц: придумали что-то? Защитите свои права на изобретение и получите патент. При этом важно помнить: идеи не патентуются!

Нам часто говорят: помогите молодым предпринимателям, женщинам-предпринимателям, запатентуйте их изобретение. Но наша задача — не помогать  всем подряд, а “рубить”, мы работаем как экзаменаторы, критически оценивая уровень заявок по трем критериям: новизна, изобретательский уровень и промышленное применение. Наши эксперты проводят экспертизу, изучают базы данных других стран, и это довольно долгий процесс. Если заявка не соответствует критериям, мы не можем дать привилегий только на том основании, что ее автор — молодой ученый, или ученый с опытом.

Если говорить о самых активных сферах, — в нашей стране это химия, медицина, сельское хозяйство, производство продуктов питания. Мы создали систему в общем доступе, где вы можете увидеть все зарегистрированные объекты — baza.ima.uz.

Не всегда возможно отследить дальнейшую активность запатентованных изобретений. Патентообладателей, которые действуют юридически грамотно, — регистрируют в нашем Агентстве лицензионный договор с тем, кто будет пользоваться его патентом, и по этому договору получает отчисления, роялти, — мы знаем, но их не так много, около 20-ти договоров в год. Но не все владельцы патентов регистрируют у нас договора.

Много случаев, когда ученые приходят что-то патентовать, но это давно уже есть на рынке. Злостных нарушителей нет, — тех, кто намеренно украл или скопировал. Обычно люди по незнанию подают такие заявки, а после отказа возмущаются и расстраиваются. Я с большим уважением отношусь к изобретателям, это увлеченные любимым делом люди, но часто они пытаются изобрести велосипед, подают заявки, противоречащие элементарным законам физики. Изобретатель“революционного” двигателя из Хорезма утверждал, что наши эксперты еще “не доросли” до его изобретения. Наша экспертная комиссия разъясняет причины, по которым не можем принять подобные заявки, можно подать апелляцию в апелляционный совет. При необходимости мы привлекаем лучших профильных экспертов из других ведомств и вузов.

Патентная активность у нас не очень высокая. Зачастую заявки на патент подаются не для того, чтобы в дальнейшем коммерциализировать эту разработку, а чтобы закрыть какой-то грант или успешно защитить диссертацию. На самом же деле значение патентов совсем другое.

Что касается вновь созданного Министерства Инновационного Развития — это “министерство завтрашнего дня”, у них полномочия на управление госзаказом на науку. Сегодня много говорили о роли государства в финансировании науки. Откуда оно берет деньги? Из бюджета, а он ограничен. И выделяются деньги строго под госзаказ. До настоящего времени гос.заказами по науке управляло Агентство по науке и технологиям, которое здесь представляет Олимжон Туйчиев. Есть государственная научно-техническая программа, распространяемая на три вида исследований: фундаментальные и прикладные исследования и инновационные разработки. Раз в 2-3 года объявлялся конкурс, и из этих денег всем победителям выдавались гранты. Эта система себя не оправдала, и теперь госзаказом “на науку” будет управлять министерство инновационного развития. Они подойдут к этому вопросу по-другому. 

 

 

Вячеслав Кан, основатель легендарного Torg.Uz, нынешнего OLX.uz, самой популярной доски объявлений в Узбекистане с 2004 года, выступил с презентацией своего нового проекта — центра развития и профориентации MyWay. Вячеслав имеет опыт преподавательской деятельности, воспитывает троих детей и ответственно относится к их будущему. Проблемы выбора будущей профессии для подрастающего поколения Вячеслав решил взять в свои руки, и привел данные статистики проекта studfiles.ru, согласно которым лишь 7% выпускников работают по специальности, полученной в вузе, тогда как 89% не работают по своей специальности, а 4% не работают вообще.

Огромные суммы тратятся на подготовку, поступление и обучение в вузе, тогда как принятие решения о выборе будущей профессии формируется совместными усилиями семьи, но без профессиональной помощи специалистов. И вопрос о правильном выборе будущей профессии остается открытым, часто – в течение всей жизни.

Отличным шагом в решении этой проблемы становится профориентация как система мероприятий, направленных на выявление личностных особенностей, интересов и способностей человека для оказания ему помощи в разумном выборе профессии, соответствующей его индивидуальным возможностям.  Для того, чтобы приносить  пользу людям, стоящим на пороге выбора своего профессионального пути,  и был создан центр развития и профориентации MyWay, первый специализированный центр профориентации в Узбекистане, обучение в котором строится на уникальных разработках, основанных на успешной московской программе, адаптированной под Узбекистан. В Центре работают профессиональные психологи – выпускники и преподаватели факультета психологии МГУ, увлеченные проектом и всецело разделяющие общую миссию компании — способствовать развитию Узбекистана, помогая людям проложить продуманный путь к любимой профессии.

Всем ответственным родителям, стремящимся, чтобы их дети получали удовольствие от будущей работы, Вячеслав призывает записать подростков на курс профориентации в MyWay! Ведь большую часть своей взрослой жизни мы проводим на работе, и от правильно выбранной профессии зависит, будут ли счастливы наши дети.

 

 

Саида Юсупова, основатель Green Business Innovation, выступила с презентацией «Эффект лягушки» для зеленых проектов.

Глобальные проблемы, такие как изменение климата и выбросы в атмосферу, в одинаковой мере затрагивают как развивающиеся, так и развитые страны. Вовсе необязательно проходить весь путь проб и ошибок в поисках решения заново, куда рентабельней изучить опыт развитых стран, адаптировать его под наши условия и внедрить оптимальные решения в Узбекистане. Тем самым совершив скачок от проблемы к ее решению, минуя по возможности многие перипетии. Для успешной реализации «зеленых» проектов мало жизнеспособной идеи и энтузиазма, необходимо активное участие бизнеса. И мировой опыт этот факт подтверждает: многие высокотехнологичные компании являются крупными инвесторами для проектов, направленных на возобновляемые источники энергии. Среди них — Google, Cisco, Siemens, Total, Shell.

Саида привела примеры «зеленых» проектов из Израиля, Грузии и Каракалпакстана, отметив схожие проблемы климатические условия в регионах, а также потенциал для возобновляемых источников энергии. В кибуце Элифаз — всего 40 жителей, основные виды деятельности — сельское хозяйство, туризм, а также стартап по внедрению ветряных мельниц для городской местности, вырабатываемая энергия которых, помимо прочего, обеспечивает нужды теплиц. Деятельность кибуца поддерживается за счет собственных средств и зарубежных инвестиций. Собственный бюджет кибуца формируется также за счет сдачи в аренду комнат для туристов, желающих отдохнуть на юге Израиля. В кибуце Лотан, центре креативной экологии и экотуризма, волонтеры и исследователи занимаются вопросами экологии и охраны окружающей среды, а район, где расположен кибуц, считается одним из самых экологически чистых. В рамках экологической программы, помимо собственного отдыха вдали от цивилизации, туристам предлагают экскурсии и лекции, знакомят с органически озелененными садоводческими участками и произведениями искусства, выполненными из промышленных отходов. Селят туристов в эко-хижинах, построенных из экологически чистого жилья по принципам альтернативного строительства — из глины и соломы. Саида также рассказала о строительной компании из Грузии, которая пропагандирует и внедряет энергоэффективное строительство, завоевав имидж социально ответственного бизнеса, и компании, работающей в Каракалпакстане, развивающей агро- и водосберегающие решения. Последняя — яркий пример отсутствия масштабирования, необходимости поиска решений и участия бизнеса и науки для достижения успеха.

 

 

Ихтиёр Хасанов, основатель Limo, рассказал о причинах создания проекта и истории его развития. Telegram-бот был создан и запущен в октябре 2017; проект представляет собой сервис заказа премиальных автомобилей на рынке Ташкента, который спикер  оценивает как перспективный и востребованный в таких сферах как встречи и проводы высокопоставленных гостей, свадьбы, фотосессии, путешествия, туризм.

Идея проекта родилась «благодаря» проблемам, с которыми столкнулся Ихтиёр при подготовке к женитьбе. Для поиска нужного авто Ихтиер потратил массу времени, столкнулся с разбросом цен и в итоге получил водителя автомобиля люкс-класса без униформы, но в сандалиях. Telegram-бот, на создание которого ушла одна неделя, снимает означенные проблемы, делая процесс простым и прозрачным. Дальше начались переговоры, и в итоге первый автомобиль принадлежал знакомому.

Результаты с момента запуска на сегодня: обслужено пять заказов, в базе — 500 пользователей, 20 водителей с лицензией и 40 автомобилей, в том числе — лимузины и микроавтобусы. Бот показывает автопарк, при этом вы видите реальные свежие фотографии автомобилей в обзоре 360 градусов. Видны рейтинги водителей, доступны бронирование автомобиля и оплата безналичным способом. На место приезжает не только шикарное авто, но и водитель в костюме, — представительская униформа — закон для водителей Limo.

Монетизация проекта строится по простой схеме: комиссия Limo  составляет 15% от суммы бронирования авто посредством бота. Предоплата осуществляется через Payme или наличными.  Остальная сумма поступает водителю или Limo через платежную систему Payme.

В планах по расширению — выход на рынок Самарканда, Бухары и Хивы, и далее — на всю республику, в долгосрочной перспективе — создание собственного мобильного приложения. Потенциальным инвесторам, наличие которых приветствуется, отводится 20% доли LIMO за вливания в сумме $50 000 или за cуперконтакты на рекламных площадках.

 

 

С презентацией стартапа выступила команда Oylik.Uz и представила систему, которая позволяет сотрудникам крупных компаний получать подробную информацию о заработной плате с помощью бота в Telegram либо SMS-запроса на короткий номер. Благодаря OylikUz получение информации становится простым, удобным, быстрым, а самое главное – конфиденциальным.

Начисления и удержания от заработной платы сотрудников меняются от месяца к месяцу. А получая заработную плату на карту (как это часто бывает) работник не понимает, сколько и за что ему заплатили и сколько с него удержали, если ему не предоставить расчетный лист. Однако на крупных предприятиях расчетный лист не всегда выдается вовремя, а иногда вообще не доходит до сотрудника. Отсюда возникают стандартные вопросы касательно заработной платы, такие, как: почему зарплата в этом месяце меньше чем в предыдущем? вышла ли квартальная премия? почему у коллеги другая заработная плата при том же окладе? И за какой месяц перечислили заработную плату?

С другой стороны: расчетный бухгалтер ежемесячно тратит время, бумагу и картридж принтера для того, чтобы создать файл с заработными платами по подразделениям, распечатывать листы, разрезать их и отправлять работникам. А как происходит сам процесс передачи листов? Разумеется, бухгалтер не может передать лист каждому сотруднику лично в руки и передает через коллег либо начальников отделов, что нарушает конфиденциальность.

Если же компания заключает договор с OylikUz, в результате которого устанавливается клиентское приложение и доступ к серверу OylikUz, бухгалтер просто отправляет файл с начислением зарплаты в базу данных, к сотрудникам приходит оповещения об обновлении информации, а саму услугу они получают услугу через телеграм-бот либо в виде SMS-сообщения.

Командой OylikUz был изучен рынок посредством проведения проблемного интервью и подтверждено наличие проблемы, создан MVP, проведено тестирование одной компании и сформирована бизнес-модель. Планируется, что годовая выручка в 2018 году составит 100 млн сумов, а до 2020 достигнет цифры 500 млн сумов.

Сегодня OylikUz необходимо партнерство с крупными отраслевыми АО и холдинговыми компаниями для более эффективного продвижения на рынке, такими, как АО «Узбекнефтегаз», АО «Узбекэнерго», АО «Узбектелеком», ГЖК «Узбекистон темир йуллари». В планах по развитию проекта — «упаковать» клиентское приложение, подключиться к платежной системе (click, payme), подписать договор с контент-провайдером, наладить партнерство с крупными АО и холдингами, внедрить дополнительные услуги, в том числе — выдачу справки о доходах.

На этом все! Следующая встреча состоится в новом 2018 году. Следите за анонсами мероприятия Startup Mix на Фейсбуке.